Резюме серий 181 - 190

назад

181 серия Салинасы представляли из себя мрачное зрелище: Марина пила кофе, Габриела не менее мрачно раскладывала карты, а Франческо нервно ходил кругами по гостиной, не понимая, что произошло с Эмилио: Марсея уже обзвонилась домой к сеньору Акоста, но там его не было, как и в конном клубе, который, впрочем, он в последнее время и так редко посещал. Время от времени Салинас отсанавливался и выдвигал свои версии причины исчезновения друга, но все они были нелогичны. Так как все были в напряжении, понятно, почему все семейство Салинас дружной гурьбой направилось к двери, когда раздался тревожный звонок. Впереди всех, естественно, бежала Миранда - удивительна была ее способность при таком росте перемещаться по дому с такой скоростью. - Сеньор Салинас, вас спрашивает судья Огирре! Франческо изменился в лице: обычно Роберто Огирре приходил в дом только по очень важному поводу, и бой Бог, чтобы это не касалось Эмилио... - Огирре здесь? Проведите его, Миранда! Уже по лицу судьи Франческо понял, что случилось что-то сверважное. Марина тоже это поняла, как и габриеэла, вместе с племянницей застывшие за спиной Франческо Салинаса. - Роберто? - в его глазах застыл немой вопрос, и никому в голову даже не пришло предложить гостю кофе. - Плохие новости, Франческо. Э милио Акоста, - Огирре был прямолинеен, но Фразу не договорил, и за это время легко было проследить, как меняются лица членов семьи Салинас. - Убит! Марина с шумом выпустила воздух, Габриела закрыла рот рукой, потому что слов никто не мог найти, и даже тихое "Что"... которое выдавил из себя хозяин дома, в такой ситуации казалось монологом Гамлета. Это была немая сцена: Франческо дернулся, словно от удара, рука Марины медленно сползла с плеча тети. Миранда медленно перевела взгляд - на втором этаже улыбалась Анаис. - Убит? - прохрипел Франческо. -Он был заколот тоним длинным кинжалом, так показала экспертиза. - Какой ужас... - а что еще могли сказать Габриела и Марина? Один Франческо, хоть и был в шоке, пытался хоть что-то выяснить: - Как это произошло? - Пока неизвестно, Франческо. Труп отвезли в морг. Франческо медленно побрел к дивану, но казалось, что он идет в никуда - просто поплыл по комнате, пустым взглядом обводя дорогую мебель в гостиной. - У него есть близкие, родственники? - спросил Огирре. - Надо их известить. - да.... - пролепетал Франческо...- Эрнестина... Акоста. - Вы кого нибудь подозреваете? - спросила Марина. - Нет. Правда, привратник видел одну сеньору с блинными белыми волосами, но это пока все, что мы имеем на данный момент. Марина подошла к брату, и он крпко сжал ее в объятиях, словно стараясь защитить от зла откружающего мира. Одна Габриела все же постаралась вести себя трезво, и опомнилась, что выпить гостю так никто и не предложил. - Хотите кофе? - Да, спасибо. - Миранда, принесите нам кофе, пожалуйста, - попросила Габриела, не замечая, что Миранда как-то неестественно выглядит. - Да сеньора.... - прошептала Миранда Морелли, сползая по стенке вниз, - да, сеньора... - Тетя! - звонко, на весь дом закричала Марина. От звука ее голоса Роберто резко развернулся, Франческо, изменившись в лице, бросился к падающей женщине, а Габриела выронила чашку. Склонившись на колени, Франческо прощупал пульс, даже пытался похлопать лежавшую без сознания женщину, а потом заорал на весь дом "Лоренцо"!!!!!! так громко, что Лоренцо и Катерина примчались буквально через мгновение. Пока Катерина носилась кругшами вокруг Мирандлы и кудахтала, Франческо и Лоренцо уже поднимали ее... Женщина пришла в себя минут через 20 - ни о каком кофе уже не было и речи. Когда вошла Анаис, Миранда даже не стала задавать лишних вопросов, ее вопрос звучал как утверждение: - Это ты? - Что я, Миранда? - Это ты убила Эмилио? - Я, - на лице Анаис отразились все чувства, которые могли отразится на лице удивленного человека, которого несправедливо обвиняют, - зачем? - не надо, Исабель. Я знаю, что это ты убила. Зачем? - Ну хорошо, я! Он нам мешал! - ты с ума сошла! - Миранда приподнялась, но тут же опустилась на подушки, так как зашел сеньор Франческо. Войдя, он сразу почувствовал, что за спиной стоит кто-то, и обернулся. - Что... - Фрванческо! - Анаис выползла из своего укрытия и бросилась на грудь своего врага, - Франческо! Эмилио убили!!!! Миранда с ужасом смотрела на этот спектакль - слишком поздно она начала понимать, кто живет с ней рядом, а Франческо не находил слов.. Он отчаянно смотрел на Миранду, а та старалась не встречатся с ним взглядом - как она могла сказать, кого приютил сеньор Салинас? И как Франческо мог найти слова утешения для Анаис, потерявшей своего друга?... 183 серия Сесилия резала лук на кухне, когда дверь распахнулась и в помещение ворвалась зареванная Катерина. Фелиса удивленно посмотрела на подругу - лук луком, но чтобы преагировать на него с такой сокростью... - Что это с тобой, подруга? - спросила Сесилия, угрожающе размахивая ножом. Не то, чтобы угрожающе, но только она за эти годы настолько привыкла к холодному оружию, что могла сотрясать им, как коммунисты своими знаменами - Ужас, - Катерина всхлипывала довольно долго но, бросив взгляд на удивленную Сесилию, наконец выдавила, - сеньор Эмилио... - Нашелся? - выдвинула версию Сесилия. - Нет! Он умер!!! - Что за глупости ты говоришь, - Сесилия засмеялась и только рукой отмахнулась, - Бог с тобой, Катерина, ну и шутки! - Клянусь Пресвятой Богородицей, я не шучу! Вошедший Лоренцо бросил удивленный взгляд на женщин. - Сеньоре Миранде лучше, - не преминул сообщить он, - это из0за сеньора Эмилио. - Ага! - издала победный клич Сесилия, - а Катериан говорит, что он умер!!! - Он умер, - кивнул Лоренцо, - Катерина права. - Да, - всхлипнула Катерина, - он всегда хотел быть рядом с сеньорой Исабель, и теперь они вместе. - Кто? - не поняла Сесилия, которая из-за слез ничего не слышала. - Сеньор Эмилио и сеньора Исабель, - сказала Катерина и зарыдала так, словно старалась залить особняк Салинасов за всех членов этой семьи. Эрнестина, тетя Эмилио, была в шоке, и Франческо даже не знал, что ей сказать. После похорон они вернулись на квартиру Эмилио. Эрнестина не переставая плакала, помощник судьи снимал с ткани обрывки волос Эмилио для дальнейшей экспертизы, а Франческо утешал Эрнестину. - Франческо, Франческо, какой ужас, - словно в трансе повторяла женщина, - Бедный Эмилио! Какой ужас! - Примите мои соболезнования, - Салинас сам был в шоке, и большего сказать не мог. Из спальни Эмилио вышел Роберто Огирре. - Это я попросил сеньору Эрнестину приехать, - сказал он, - она - единственная родственница убитого. Сеньора... - Да? - Эрнестина подняла мокрые от слез глаза на судью. - В спальне есть некоторые документы - мне нужно, чтобы вы их посмотрели. Они с Роберто вышли, вскоре исчез и помощник прокурора. Франческо остался один. Медленно обводя взглядом голые стены, Салинас вдруг заметил на комоде фотографию Исабель в массивной дубовой раме. Удивительно - этот человек так любил его жену, что не убрал фото даже после свадьбы Исабель и Франческо... Закусив кулак, Франческо с минуту смотрел на фотоснимок, потом, решившись, подошел к комоду и взял тяжелую рамку с фотографией. Быстро спрятав фото во внутренний карман пиджака, Салинас встал у двери и, как ни в чем ни бывало, стал ждать Роберто и Эрнестину. Марина болтала по телефону с Марсело, когда вошла Габриела. Увидев ее, племянница сделала страшные глаза. - Этот итальянец слишком нетерпелив, - хмыкнула Габриела, когда Марина повесила трубку. - Этот итальянец сошел с ума! - ответом послужил почти десткий визг. - Он купил роскошный отель в Портофино и хочет, чтобы я приехала туда!!! Прямо не верю! - А почему бы тебе не поступить так, как хочет сердце, и не поехать? - вскинула брови Габриела. Посмотришь, нравится ли тебе Портофино... - Мне нравится и Портофино, и Марсело! Умираю от желания его увидеть! - Так почему не едешь? Марина нахмуриалась и опустила голову. - Не хочу оставлять Франческо одного с этими страшными тайнами, - сказала она. Габриела тоже нахмурилась. - Да, это верно. Бедный Франческо - ему еще столько предстоит пережить... Марина сразу заметила, что Габриела отводит взгляд. - О чем ты? - тихо произнесла она. Что еще должно произойти? - Произойдет еще много ужасного. - Боже мой, тетя, что еще?! Габриела молчала недолго - минуты две. Но фраза, которая была ею произнесена, была достойна ожидания. - Все тайны будут разгаданы, когда еще кто-то умрет, - сказала она, и Марина, побледнев, откинулась на спинку дивана. А внизу в это время открылась дверь. Франческо вернулся домой и вошел в библиотекку. За окном стемнело; разговоры и волокита с документами заняли много времени. Мужчина подошел к столу и вынул из внутреннего кармана пиджака фоторамку. Обняв фотографию и сильно сжимая ее, он даже не думал об Исабель; все его мысли были с Мануэлой, а Исабель напоминала ему о ней так же, как вначале Мануэла напоминала ему об Исабель... Неожиданно его рука наткнулась на что-то, и мужчина, вернувшись к реальности, открыл глаза. Медленно перевернув рамку, мужчина поднял брови: на обратной стороне к рамке пластырем была аккуратно прикреплена аудиокассета. С шуршанием Франческо оторвал кассету от рамки: она была не подписана, что удивило мужчину еще больше. Минуту хозяин дома молча смотрел на кассету, потом он подошел к столу, выдвинул ящик и достал из него маленький черный аудиоплейер, из тех, с которыми удобно работать в офисе, надиктовывая документацию. Сев на стул, Франческо вставил кассету и нажал на кнопку Play. Сначала ничего не было слышно, лишь тихо шуршала пленка, но затем раздался скрип и нечто хриплое, неузнаваемое, с злыми нотками в голосе прошептало: - Я ИСАБЕЛЬ ГЕРРЕРО ДЕ САЛИНАС. Франческо с тихим вздохом откинулся на спинку стула; у него не было сил, чтобы что-то сказать, и не было желания выключать этот страшный бред. - Я Исабель Герреро де Салинас! - продолжал голос.- Вы не знаете, когда и как я появлюсь, но этот день настанет, и это будет последний день самозванки в этом доме. Сейчас ваша дочь, ваша Мануэла, находится с человеком, который ее ненавидит. Франческо любит только меня! По телу мужчины пробежала дрожь - он быстро выключил плейер и глядя в пустоту перед собой, тихо прохрипел: - Боже мой! Чей это голос? Вошедшая Анаис сразу заметила, что с сеньором Салинасом что-то неладное: он совсем не обращал на нее внимание, молча глядя перед собой, а его рука застыла над плейером. - Можно? - для верности спросила Анаис. Франческо перевел на нее растерянный взгляд: он словно не видел ее, и женщина наконец поняла, что случилось что-то из ряда вон выходящее. - Франческо, что с тобой? - Я нашел, - голос словно принадлежал покойнику... - в доме Эмилио... кассету... это ужасно! - Какую кассету? - нахмурилась Анаис. - Исабель, - прошептал Франческо, и в его взгляде наконец появилась ясность. Вместе с тем эти слова резанули Анаис, словно ножом; женщина напряглась и подалась вперед. - Исабель? Не понимаю. Франческо дрожащими руками налил в стакан виски. - Эту кассету, - он старался не смотреть на улику, лишь показывая на нее пальцем, - получила мать Мануэлы, когда я был в Европе... Кассета оказалась в доме Эмилио... - Салинас развязал галстук. - А почему ты решил, что это Исабель? - Анаис впилась взглядом в кассету. - Она... говорит об этом, хотя голос не... не ее... И Франческо залпом выпил виски. - Франческо, прошу тебя, ты нервничаешь! Она прекрасно понмала, что эти слова уже не остановят Франческо: если он решил узнать правду, он это сделает путем логических размушлений, и чем дальше пойдет ход его мыслей, тем меньше у него останется шансов выжить. Франчесок сам выбрал свою судьбу... - Я думаю, что эта запись - ключ к разгадке, - сказал он. - Я собираюсь отнести кассету в полицию, и там эксперты установят, чей это голос, где он записан, и все это может вывести нас на след! - Чей след? Франческо, чего и опасалась Анаис, ее уже не слышал. - Я только сейчас понял, что у Мануэлы не было никаких припадков, когда она говорила, что слышит голоса и видит странные вещи. тот, кто это сделал, хочет убить Мануэлу! Вот, послушай! - и Франческо быстрым движением включил запись... Исабель Морелли де Салинас сидела в кресле качалке в темной комнате заброшенного дома на краю Буенос Айреса. Она уже давно ушла в свои мысли, она жила только своей местью, и ни о чем, кроме нее, не думала. Быстро раскачиваясь, она смотрела на маленький деревянный столик, на котором лежали две фотографии в рамках: улыбающегося молодого человека и элегантного сеньора в черном смокинге с перекинутым через плечо белым шелковым шарфом... Они оба любили ее, но оба теперь не были ей нужны. Резко подавшись вперед, Исабель схватила первую фотографию. Пальцы с длинными наманикюренными ногтями вцепились в фото, и женщина, выдернув фотографию из стекла, с остервенением смяла ее и отбросила в сторону, как только недавно сделала с тем, кто был изображен на фотографии - теперь Эмилио Акоста не был ей нужен. Но оставался второй. Он продолжал улыбатся ей с фотографии, он был надменен, и его было не так легко смять и выбросить. Он был опасным противником, но и его жизнь ему уже не принадлежала. Исабель медленно взяла фотографию и поднесла к лицу. Она не любила его, а возможно, он был самым дорогим человеком для нее... никому не дано было это понять, и если он этого не понял, он не должен жить. С резким стуком фотография ударилась по поверхности столика. Исабель словно старалась разбить жизнь в мелкие осколки, и для верности она ударила фотографией еще раз. Подняв фотографию, женщина резко выдохнула: Франческо Салинас, продолжая улыбатся, словно говорил о том, что не все еще кончено. - Нет? - прохрипела Исабель; фотография резко ударилась об столик. Послышался звон стекла, Исабель взяла фотографию, и мелкие осколки посыпались на пол. - Да! - прошептала женщина, и на ее лице появилась страшная гримаса. - Да! Теперь твоя очередь! Отбросив в сторону вторую фотографию, Исабель откинулась на кресле. Минуты жизни Франческо Салинаса были сочтены. Анаис и Франческо слушали запись, и с каждым сказанным словом на кассете сеньор Салинас все больше бледнел. Анаис внимательно следила за ним: Франческо время от времени поправляя галстук, быстрыми глотками пил виски и нервными шагами мерил комнату. Когда он встал и подошел к столику, погруженный в свои мысли, Анаис быстро вынула из кармана ту самую маленькую серебряную таблетницу, высыпала часть порошка в стакан с виски, котороый Салинас оставил на столе, и откинулась на стуле именно в тот момент, когда Франческо обернулся. "Никто не поймет, кто, кому и за что мстит", - хрипел голос на диктофоне. Франческо подошел к столику, взял стакан и поднес ко рту... "Одна Исабель с двумя лицами", - продолжал голос, а на Франческо неотрывно смотрели зеленые глаза его таинственной гостьи. Вдруг что-то изменилось. Франческо, секунду назад выпивший то, что осталось в стакане, резко поднес руку к горлу и мгновенно побледнел - ему не хватало воздуха. Решив встать со стула, Франческо было приподнялся, но тут же изменился в лице: в горле словно стоял ком, не дающий дышать, и Франческо, схватившись за горло, потерял координацию и его подкосило. Пытаясь найти хоть какую-то опору, он схватился за телефон, но силы оставили мужчину, и он упал на пол вместе с телефонным аппаратом, который только жалобно тренькнул и затих. Рядом с телефоном, раскинув руки, лежал тот, чье изображение только что было разбито вдребезги. - "Все мои враги будут повержены", - говорил голос, но этих слов Франческо уже не слышал. Анаис не произнесла ни слова. Она спокойно наблюдала за тем, как падает Франческо; сейчас женщина встала, хладнокровно выключила кассету, спрятала ее в карман, взяла два стакана и вылила содержимое стакана Салинаса в горшок с цветком, затем, обойдя тело лежавшего на полу мужчины, медленно покачала головой, и ее губ комнулась страшная улыбка. - Все кончено, Франческо Салинас, - сказала она. - Свершилось. Пришел твой конец. И вышла. Уже заходя в комнату, Анаис увидела, что из комнаты Марины выходят тетя и племянница. - Пойдем поищем его, - предложила Габриела, - он нуждается в нашем участии, нежности; он жаждет понимания своей старой тетки и сестры. Пошли? - Ах, тетя... - голоса смолкли, так как Марина и Габриела спустились вниз. - Я волнуюсь за него, он плохо выглядит, - сказала Марина пдороге в кабинет брата. - Человек, который страдает вдали от любимой, не может хорошо выглядеть... Франческо Салинас лежал на ковре в кабинете, и войдя, Марина сначала не заметила его. - Франческо! - окликнула она. Оглядевшись, она увидела лежавшего на полу мужчину. Марина сорвалась с места и бросилась к столу, за которым лежал брат. - Франческо! - крикнула она. - Что случилось?! Франческо! Габриела закрыла рот руками. - Радт Бога, братик! - Марина похлопала его по щеке, но реакции не последовало. - Ради Бога, Франческо, очнись, прошу тебя! - завопила сестра, впадая в истерику. - Пусти меня, - к ней подошла Габриела. - Боже моооой, - зарыдала Марина. Габриела оттащила племянницу. - Пусти меня!!! Марина отползла в сторону, дав возможность Габриеле прощупать пульс на руке мужчины. Пульса не было. - Вызывай скорую! - крикнула Габриела. - ЧТО С НИМ?! - Умоляю, звони в больниу! - тетя, что с ним? - Пульса почти нет... Скорей вызывай Скорую! - Франче...е...еско...- Марина подняла с пола аппарат и трясущимися руками начала набирать номер. Габриела в это время ослабила узел на шее племянника. Они ждали уже пол часа. Габриела сидела рядом с Салинасом, Марина металась по кабинету. - Франческо, Боже мой! - время от времени всхлипывала она. - Успокойся, сейчас приедет скорая... - Почему так долго, тетя?! В библиотеку вбежали Катерина и Лоренцо. - Что случи.... ай! Катерина приложила руку к груди, Лоренцо вздрогнул. - Где вы были, Лоренцо?! - закричала Марина, разве вы не видите - Франческо умирааает!!!! В этот момент двор особняка Салинас огласился протяжным воем сирени, и Марина, широко раскрыв глаза, вскочила. - Это они... они... Лоренцо, почему ты стоишь, как столб?! Лоренцо метнулся к двери. Вскоре комната наполнилась людьми в белых ххалатах, во главе с доктором Пайесом, маленьким полным доктором, который, разогнав суетящуюся вокруг тела толпу, наклонился и прощупал пульс. - Что с ним? - спросил он. - Не знаю, мы нашли его здесь, без сознания! -Как давно он без сознания? - Не знаю! Прощупав пульс, доктор изменился в лице. - Мы обследуем его прямо сейчас, а затем немедленно везем его в больницу, - сказал он, но голос его утонул в протяжном вое, который изобразила Марина, широко распахнутыми глазами глядя на бледного Франческо Салинаса, которому ужк было все равно, сколько людей сейчас бегают вокруг него. Франческо медленно погружался во тьму, из которой уже нет выхода... 184 серия Дверь комнаты Анаис Акоста резко распахнулась, однако Анаис, сидевшая на кровати, даже не повернула головы: она прекрасно знала, кто это, потому что иначе и не могло быть. - Что случилось? – холодным тоном осведомилась она, разглядывая свои ногти. - Что ты наделала! – вместо ответа глухо произнесла Миранда, глаза которой были широко раскрыты от ужаса: несколько минут назад “Скорая” увезла бездыханное тело Франческо Салинаса в Центральную клинику. - Не бойся, - Анаис наконец повернулась к женщине, и ее глаза вдруг показались Миранде пустыми. – Тебя это не коснется. Минуты тянулись мучительно долго, и Марина Салинас, метавшаяся из угла в угол, уже начала впадать в истерику. Лоренцо и Габриела, стоявшие неподалеку, понимали, что успокоить ее было невозможно, да и не нужно успокаивать человека в такую минуту. В этот момент дверь раскрылась, и ожидавшие приговора в коридоре начали медленно стекаться к вышедшему в коридор доктору Пайесу – каждый заглядывал в его глаза с долей надежды, каждый хотел что-то спросить, и казалось, что вопросов так много, но на самом деле он был один, и произнесла его Марина: - Что с моим братом, доктор? Пайес опустил голову, пряча взгляд, и Марина нервно обернулась к тете. - Прошу вас, доктор, что с ним?! - Марина, успокойся… - начала было Габриела, но племянница, сверкнув глазами, воскликнула: - Тетя, я хочу знать, что с моим братом!!!! - Неизвестно, - произнес доктор. – Пока его состояние сложно определить. Дело в том, что мы не понимаем причин… - ПРИЧИН ЧЕГО?! - Он в коме, сеньора. Габриела резко вздохнула, а Лоренцо поджал подбородок, но их реакцию нельзя было сравнить с тем, что творилось в душе Марины. Она вжала голову в плечи и вдруг превратилась в маленького слабого зверька, беззащитного и отчаянного, а на лице появилась глупая улыбка, из тех, что говорят: - Не понимаю… - Он в коме, - повторил доктор. - Значит, Франческо умирает? – Марина вытянула шею, ища глазами опровержение ее догадкам. И она их не нашла. Пайес ничего не сказал, а молчание, как известно – знак согласия. Марина сорвалась с места и пошла вперед, за спину доктора, туда, где находилась дверь, разделявшая ее и самого близкого ей человека, не только брата, но и друга, но и защитника… - Марина, прошу, не ходи туда! – взмолилась Габриела, понимая, что нельзя нарушать законы клиники. Но Марина даже не слушала ее, она лишь отмахнулась рукой, продолжая идти к двери, и доктор Пайес вынужден был отступить от нее. - Мой брат умирает, - прошептала Марина… - Я хочу видеть его… Это было похоже на царство сна. Медленно и неотвратимо пикал кардиограф, похожий на часы, отмеряющие время, оставшееся до того, как человек уйдет из этого суетного мира. Лицо Франческо Салинаса было таким безмятежным, словно он хотел сказать всем, и даже сестре, застывшей в дверях со слезами в глазах: “Ну вот, Марина, наконец мне спокойно”. Но шнур кардиографа, прикрепленный к груди, и капельница, игла которой воназалась в вену на руке, говорили об обратном. Позади Марины возникли Габриела и Лоренцо: каждый хотел заглянуть в палату, и Пайес даже не стал возвражать: это было бы просто бесполезно. Марина медленно сделала первый шаг по направлению к больничной койке, на которой лежал брат, второй, третий… Опустившись на колени перед железной кроватью, сестра тихо коснулась рукой плеча брата. - Франческо… - слезы медленно потекли по ее щекам.- Ты слышишь меня? Ты должен жить, Франческо. Ответом служил лишь монотонно пикающий кардиограф – лишь он мог ответить за брата. Антонио Морено ничего не знал о случившемся: он тоже метался из угла в угол, но совсем по другой причине: Аманда не хотела, чтобы он оставался в Буенос Айресе. - Это всего лишь предлог, Антонио. - Как можно назвать предлогом смерть Эмилио Акоста? – Антонио вытянул шею и широко раскрыл глаза. – Аманда, подумай, что ты несешь?! Она несла явно не добро. - Вы даже не были близко знакомы! - Мы с Эмилио хорошо знали друг друга, и часто встречались в доме Франческо. Я не могу оставить фирму, друга, не могу оставить город именно в тот момент, когда произошло убийство – понимаешь – УБИЙСТВО – только по твоей прихоти! - Скажи проще – все это из-за Марианны. Отчасти это было правдой – Антонио даже в какой-то мере был рад за то, что ему не надо было ехать в эту проклятую поездку. - Аманда… Его ответ прервал телефонный звонок. Трубку сняла Аманда, и через несколько секунд передала ее Антонио. - Звонят из компании Салинас, - хмыкнула она. – Ты нужен Франческо Салинасу, и ты должен быть на месте, потому что иначе тебя уволят, не так ли? И его не волнует даже то, что уже 12 часов ночи! Антонио Морено с хмурым видом взял трубку и весьма удивился, услышав в ней всхлипывания. - Марсея? Что вы там делаете в такое время? - Сеньор Морено… - Марсея явно не знала, что она хочет сказать, и Антонио это удивило. С другой стороны, это должно быть что-то из ряда вон выходящее – не звонит же секретарша фирмы Салинасов только для того, чтобы пожаловаться на бросившего ее любовника. - Марсея, что там произошло? - Сеньор Франческо…. Я была в офисе – собиралась уходить – когда позвонил сеньор Лоренцо… Сеньор Франческо… он умирает! Аманда удивленно наблюдала за тем, как меняется лицо говорившего по телефону Антонио. - Да, да, я еду туда, скажите мне адрес… Хорошо… Как же так…. Морено повесил трубку и рванулся к дивану, на котором висел его синий пиджак. - Ну и что там случилось? – хмыкнула Аманеда. – Какие отговорки ты опять придумаешь, чтобы не ехать в эту поездку?! Антонио молча смотрел на женщину, а затем, приложив палец ко лбу, задумчиво почесал затылок. - Знаешь…- тихо сказал он… - я не думал, что так… - Антонио! – воскликнула Аманда. Морено молча направился к двери. - Антонио Морено! – Аманда подалась вперед, и безмятежность с ее лица резко спала. – Если ты выйдешь отсюда, все будет кончено! И я тебя задавлю! Ответом послужила громко хлопнувшая дверь, и Аманда, с тихим вздохом откинувшись на диване, поняла, что ее слова, скорее всего, или не были услышаны, или же дружба для этого человека – дороже всего… В эту ночь плакали почти все. Плакала Марина, ожидающая приговора, тихо утирала слезы Габриела – даже Катерина, сидевшая в одиночестве в кухне дома Салинас, тоже рыдала… Дверь открылась и вошла Миранда, но увидев сидевшую в прискорбной позе горничную, она даже забыла, что шла за ключами от чердака (наверное, для того, чтобы стереть пыль с портрета Исабель Герреро де Салинас). - Что случилось, Катерина? - Не знаю… Сеньор Франческо в коме! Врачи не понимают, что с ним! - А ты откуда знаешь? - Звонил Лоренцо, - Катерина достала носовой платок и громко высморкалась. - Это болезнь? – Миранда склонила голову – сейчас ей были важны любые подробности. - Нет. Врачи говорят, что не знают, в чем дело! - Но ведь должны быть какие-то симптомы? - Не знаю…. ДА ЗАМОЛЧИТЕ ВЫ, СЕНЬОРИТА МИРАНДА!!!! Миранда широко раскрыла глаза одновременно с Катериной – обе не могли понять, как она могла решиться на такую дерзость. - Ой, простите меня! – Катерина скривилась, и слезы Ниагарским водопадом потекли по ее щекам: - Сеньор Франчееееееско умирааааааееет!!!!!! И девушка, громко рыдая, выскочила из кухни. Наступило утро. Всю ночь родственники и шофер Франческо Салинаса провели в больнице – никто не спал, хотя все понимали, что чуда за эти часы не произойдет. Но все же надеялись на лучшее… Когда вышел доктор Пайес, Салинасы дружно встали, и выражение их глаз было абсолютно идентичным. - Какие новости, доктор? – пискнула Марина. - Никаких. - Ну доктор, как же так? Вы не знаете, что с ним? - Мы подключили новое оборудование, сеньора, - Пайес перекинул стетоскоп через плечо и задумчиво поджал губы, - скоро, надеемся, выясним, в чем дело. Если только… - Если только?.. – Марина умоляюще заглядывала в глаза доктору. - Если только он выживет. Марина и Габриела вздрогнули, а Лоренцо, медленно покачав головой, отошел к стене. - Он очень плох, сеньора. Нет почти никакой надежды. Даже по “новому оборудованию” можно было догадаться, что состояние Франческо Салинаса действительно критическое. Очевидно, дыхание пациента стало ухудшаться – теперь на нем была кислородная маска, поставляющая в легкие необходимое количество кислорода из баллона, стоявшего в углу палаты. Мертвенно бледный, сеньор Салинас лежал на постели, по пояс прикрытый одеялом, и медленно погружался во тьму… Инспектор Луна, занимающийся расследованием убийства Эмилио Акоста, был то ли дураком, то ли любителем арестовывать и подозревать, кого попало, то ли просто слишком умным человеком (до того умным, что никто не замечал его ума за внешним видом зануды). Для начала нужно было найти подозреваемого, и им оказался привратник, тот самый, на которого наткнулась Мануэла, выбегая из квартиры Эмилио Акоста. Несчастный, маленький и сухонький старичок даже понять не мог, за что на него так подозрительно смотрят. Конечно, по словам Луны, у него были мотивы для убийства – у него были ключи от квартиры Эмилио Акоста, как и от квартир всех других жильцов. Но зачем, скажите на милость, он решился именно на убийство именно Эмилио? Или он маньяк, по ночам убивающих всех, кого попало? Сначала Луна задавал вопросы, напободии: “Где вы его нашли”? Затем пошли уже допросы, похожие на: “Зачем вы убили Эмилио Акоста”? Или: “Чем он вам мешал”? - Да не убивал я его! – наконец не выдержал привратник. – Я просто нашел его тело, а до этого столкнулся с блондинкой с длинными волосами, в панике убегавшей из дома! Это Луне понравилось. Он, конечно, потерял одного подозреваемого, зато приобрел другого. Инспектор Луна решил узнать о блондинке в офисе Франческо Салинаса, но постоянно всхлипывающая секретарша даже не давала возможность спокойно задать вопрос. - Не понимаю, чего вы хотите? – шептала девушка, отчаянно ища взглядом носовой платок. - Мне нужно знать, не встречали ли вы здесь красивую блондинку? - Простите, - вместо ответа произнесла Марсея, - я расстроена. Сеньор Франческо очень плох. Инспектор работал на должности, где, понятное дело, не понаслышке знают слово “смерть”, но слово “подозреваемый”, а еще лучше – “обвиняемый в убийстве” для таких людей звучит даже лучше, чем слово “воскресший”. - Я спрашиваю не из простого любопытства. Приходила ли сюда блондинка? - Да. - Очень хорошо!!!! – Луна, раскинув руки, повертелся перед столом, словно говоря своим видом: “И эти тупые люди что-то начали понимать”. – Наконец-то! Ну? И кто же это? - Судя по вашему описанию, - Марсея подняла на инспектора огромные глаза, - это жена сеньора Франческо Салинаса, сеньора Мануэла Салинас. - Отлично! – хмыкнул Луна. – Дело принимает неожиданный оборот. Луна довольно быстро вышел из кабинета, предоставив Марсее возможность заниматься любимым делом – оплакивать шефа. Наконец в приемное отделение ворвался Антонио Морено – только сейчас он разобрался со всеми важными делами, чтобы иметь свободное время для того, чтобы провести его в больнице. - Ну как он? – Морено глянул на дверь палаты друга и перевел взгляд на Марину и Габриелу. Лоренцо тактично отошел в сторону. - Очень плохо, - выдохнула Марина. - Что с ним? - Никто ничего не знает. - Бог ты мой! – Антонио провел пятерней по волосам и бросился к двери со словами: - Я хочу поговорить с врачом! Но Марина остановила его жестом. - Не надо, Антонио. Врачи не виноваты. Сначала я злилась на них, но теперь вижу, что они очень стараются. Мы можем только ждать. Антонио крутанулся на месте, и его лицо скривилось. В последнее время что-то происходило – и тот разговор с Франческо после эксгумации говорил о том, в каком состоянии находился Салинас – он был на грани помешательства; и это убийство Эмилио Акоста – кому надо было его убивать; а теперь еще и эта кома… - Франческо, Боже мой! – Морено нахмурился и вновь повернулся к Марине. – Может, перевезем его в другую клинику? - Нет, - на этот раз голос подала Габриела, вставшая с дивана. – Это лучшая клиника в городе. Антонио взорвался. - Ты хочешь сказать, что нам надо сидеть, сложа руки, и ждать, пока Франческо не… Прости, Марина, - Антонио понял, что чуть было не ляпнул лишнего, что в такой момент могло бы быть более чем неприятно тем, кто даже думать об этом не хотел. – Я не хотел сказать… - Мы можем только ждать, - глухим голосом прошептала Марина. – Ждать и молиться. Все это было очень неприятно, и судья Роберто Огирре не мог понять одного – почему Луна подозревает в убийстве Эмилио Акоста именно жену Франческо Салинаса, женщину, не имевшую отношения к убитому, кроме того, что они были немного знакомы. Но весть о том, что владелец компании “Salinas y Associados” находится в коме, ошарашило Огирре, к тому же по всем приметам женщина, в панике выбежавшая из дома Эмилио Акоста, действительно была похожа на жену Франческо. Через 5 минут ордер на арест Мануэллы Верецца де Салинас находился в руках инспектора Луна, чем последний был весьма доволен. Лоренцо уже давно звонил Луисе с просьбой передать Мануэле известие о том, что ее муж находится в Центральной клинике, но Луиса никак не могла дозвонится до подруги – телефон той постоянно был занят… В полутемной зале церкви, освещенной лишь свечами, на скамейке перед иконой в прискорбной позе сидела женщина, лицо которой было мокрым от слез, а губы беззвучно шептали лишь одно: - Господи, спаси моего брата. Только тебя я могу просить об этом! Это была Марина Салинас – сейчас она прекрасно понимала, что жизнь Франческо находится в руках Господа, и только его можно было просить о возвращении этой жизни. - Боже милосердный, - как заклинание шептала женщина, даже не пытаясь вытереть слезы, текущие по ее щекам, - не дай Франческо умереть! Не дай ему умереть. Не дай… Сделав какие-то пометки в свой блокнот, доктор Пайес взглянул на мертвенно бледного Франческо Салинаса и медленно покачал головой. - Если мы не выясним причину этой болезни, он скоро умрет. Медсестра перевела взгляд с доктора на пациента и сочувственно покачала головой, не преминув при этом поправить подушку под головой больного, которого, если быть откровенными, мало волновало, криво лежит под ним подушка, или нет… На диване в квартире Дороти сидела Мануэла. Сейчас, когда ком событий и происшествий вокруг девушки рос все больше и быстрее, Мануэла даже не знала, что и делать. Расследование опять привело ее в тупик, поэтому, последовав совету мудрецов, которое заключалось в том, что высшее проявление активности – это бездействие, Мануэла просто сидела на диване и читала кингу, но телефонный звонок заставил ее поднять голову. Так как Дороти на зов Мануэлы не подошла, девушка сама сняла трубку. - Алло, - сказала она, но трубка только выдохнула голосом Габриелы: - Мануэла… Этого было достаточно, чтобы Мануэла напряглась, а в ее глазах появилось выражение страха, которое сразу же заметила Дороти – она лепила свою “голову от человека, или человека без головы, или как его там”, поэтому зова Мануэлы не слышала, но сейчас стояла рядом с ней, вытирая руки об тряпку. - Алло, Габриела! - крикнула в трубку Мануэла. - Мануэла, что там? – вскинула брови Дороти. - Франческо… - это было единственное, что сказала Габриела, и одно только это имя заставило девушку почувствовать, что леденящий страх холодной волной накатывается на нее, не давая дышать, а по спине бегут волны ужаса. Франческо… О нет, только не ОН!!!! - Габриела, что случилось?! - Франческо очень плох, - Габриела глотала слезы. – Он в коме. Он умирает. Дороти сразу поняла, что случилось что-то из ряда вон выходящее – Мануэла побледнела так сильно, что Дороти испугалась, как бы она не упала в обморок. - Мануэла, что произошло? – спросила Дороти, но подруга даже не слышала ее. - Не может быть! – кричала она в трубку. – Нет!!! Девушка бросила трубку, и из ее горла вырвался хрип, словно у раненого животного, а в глазах появилось такое выражение отчаяния, что Дороти невольно схватила ее за руку. - Мануэла, что с тобой? - Франческо! – закричала девушка, нервно мотая головой и страшным взглядом ища свою куртку. – Он умирает! Скорее, отвези меня к нему! Сеньора Салинас метнулась к стулу, с которого сорвала свою куртку и вместе с Дороти кинулась к двери, распахнула ее и застыла на месте, как вкопанная, широко раскрытыми глазами глядя на незнакомого мужчину в весьма помятой одежде, тянувшему руку к дверному звонку, и двух суровых стражей порядка за его спиной. - Отлично! – Луна расплылся в улыбке, глядя на испуганное создание, застывшее в дверях, с длинными белыми волосами. – Вас то я и искал. Мануэла переглянулась с Дороти. Она хотела было сказать, что не может сейчас говорить, но официальная бумажка с синей печатью остановила поток ее слов. - Мануэла Верецца де Салинас? – Луна заглянул в бумажку. - Да… - Вы арестованы по подозрению в убийстве. Прошу вас следовать за мной. 185 серия Марина и Габриела спускались вниз, когда зазвонил телефон. К аппарату подошла Габриела, глаза которой широко раскрылись при известии о том, что Мануэла арестована и сейчас находится в участке. Тетя немедленно выехала в полицию, а Марина отправилась в клинику, где умирал ее брат… Франческо лежал на кровати, даже не переменив позы. Над ухом продолжал пикать кардиограф, в вену по капле вливалось лекарство, но ничего не давало результатов. Пайес понимал, что долго это не может продолжаться – чем дольше пациент находится в коме, тем меньше шансов ему выжить. И как доктор он должен был предупредить родственников об этом, хотя это было нелегко сделать – родственники на этот раз попались слишком нервные… Сделав очередную пометку в журнал, врач грустно взглянул на бледного мужчину, на гнубах которого застыло такое выражение безмятежности и спокойствия, словно он хотел сказать: “Эх вы, люди. Знали бы вы, как суетно и бренно все в этом мире! И к чему страдать здесь, когда так хорошо там…” В коридоре Пайеса ждала Марина с опухшими от слез глазами и трясущимися руками. - Ну как, доктор? – это уже была дежурная фраа. - К сожалению, без изменений. Но в данном случае это означает ухудшение. Увы, время работает не на нас. Надо, чтобы он дожил до того момента, когда мы установим диагноз. Марина кивнула, погрустнев еще больше. Сейчас ему наверняка необходимо побыть с ней. - Доктор, - она жалостливо взглянула на дверь, - могу я побыть с ним? - Конечно, сеньора. Но если заметите малейшее движение, - уже уходя, Пайес обернулся, - любое изменение – информируйте меня срочно. Прошел час. Марина Салинас неподвижно застыла у постели брата, надеясь, что он шелохнется, что хотя бы вздохнет, не говоря уже о том, чтобы он хитро взглянул на нее и спросил: “Ну-ка, сестренка, выкладывай, что у тебя случилось на этот раз?” Дверь позади тихо скрипнула, и в палату заглянуло нечто очень смазливого вида, с хитро приподнятыми бровями и не менее хитрыми глазками. Не субъекте довольно неряшливо болтался песочно-желтого цвета пиджак, брюки, которые ему, видимо, были не совсем впору, и галстук, больше похожий не на галстук, а на кусок веревки, из тех, что постоянно висели на виселицах в средние века. На Марину, обернувшуюся при звуке скрипа, субъект произвел не слишком приятное впечатление, усугубленное тем, что “нечто” не удосужилось спросить, можно ли сюда заглядывать. - Извините, - Марина поспешно вскочила, - вы… - Не пугайтесь, сеньора Салинас, - при упоминании собственной фамилии брови Марины стремительно взлетели вверх, - доктор Пайес сказал, что я найду вас здесь. Я инспектор Луна. Я расследую дело об убийстве сеньора Эмилио Акоста. Луна производил неприятиное впечатление. - Он, - инспектор кивнул на Франческо, словно тот был не человеком в коме, а камнем, лежавшем на горной дороге, - врачи еще не поняли, в чем дело? - Что?.. - Я имею в виду, врачи не поняли, что с ним? Луна, наверное, привыкший играть роль “плохого полицейского” при допросах, почти орал. - Говорите тише, пожалуйста, - попросила Марина. - А он может говорить? Марина взглянула на инспектора, как на тупицу. - Нет. Если вам надо поговорить, выйдем в коридор. Но Луна и не думал этого делать. - Скажите, а его внимательно осмотрели? – продолжал он допрос. Марине это казалось именно допросом. - Что? - Я хочу сказать, нет ли у него на теле ран? - Что? Марина начинала кипятиться, слушая глупые вопросы; Луна кипятился, слушая глупые ответы. - Сеньор Эмилио был его компаньоном? – издалека начал Луна. - Они были друзьями. - Это я знаю, - эти двое явно не понимали друг друга. - Пожалуйста, давайте ВЫЙДЕМ в коридор, - прошипела Марина, оглядываясь на брата, которого, если бы он не был в коме, явно позабавила бы эта ситуация, - ему нужен покой. - Да, вы правы, - Луна, как говорится, “явно шел не по той тропинке”, - на меня все эти больницы, больные, лекарства… все это плохо на меня действует. Марина закатила глаза и пулей выскочила в коридор. Еще не хватало, чтобы эта зануда сказала, что ее умирающий брат плохо на нее действует!!!!! Когда наконец разговор с представителем закона (интересно, какой закон, если у него такие представители?) был закончен и Марина вернулась к дверям, там ее ждал Антонио Морено. - Марина, Господи, где ты была? – заорал он так громко, что сеньора Салинас подпрыгнула бы, если бы не каблуки. - Что нибудь с Франческо? - Там сейчас врачи. Его перевозят в реанимацию. - Почему???!!!!!! - Ему стало хуже, - Антонио качнул головой, - Франческо очень плох, Марина. - Нет….. - Точнее говоря, совсем плох. - Нет!!!! - Нужно быть готовыми ко всему, - Антонио подошел к сестре друга и обнял ее, а Марина прижалась к его плечу, громко всхлипывая: - За что, Антонио, за что? Мой братиииик. Франческо!!! В коридор вышел Пайес. - Мне нужно поговорить с вами, - кивнул он Марине. - Можете говорить при нем, - Марина взглянула на Антонио. – Он друг. - Хорошо, - доктор сурового взглянул на родственников, - ваш брат умирает. Осталась совсем крохотная надежда. Мы отвезем его в реанимацию и сделаем последние усилия. Мы сильно рискуем, сеньора, но это последний шанс. Необходимо ваше согласие. - Согласие на что? – прошептала Марина, которая из-за слез уже ничего не видела. - Согласие на то, чтобы мы подвергли его интенсивной терапии. Марина неестественно согнулась и тихо застонала. - Доктор, - вмешался Антонио, - я адвокат семьи Салинас и уполномочен принимать решения! Марина благодарна смотрела на друга. - Мне нужно разрешение только родственников. Пайес и Антонио обернулись к Марине. - Да… - прошептала сестра и в этот момент у нее началась истерика. Слезы вырвались наружу, а шепот перешл в крик, - да, да, да! Я согласна на все, только спасите его, доктор! Пайес метнулся к палате. - Умоляю вас, спасите моего брата! – застонала Марина, и Антонио бросился к ней, видя, что женщине совсем плохо. Мануэла Верецца и Габриела Салинас спешили в клинику – Габриеле удалось вызхволить Мануэлу из комиссариата, несколько часов проговорив с Роберто Огирре и убедив его в том, что Мануэла не могла быть причастной к убийству Эмилио. Сейчас они быстрым шагом шли в клинику, надеясь, что Мануэле резрешат увидеть Франческо… Дверь палаты медленно открылась и в коридор вышли двое санитаров, один из которых держал над головой капельницу, а второй медленно катил передвигающиеся носилки. Франческо вывозили вперед ногами; будто врачи уже знали, умрет этот человек или нет… … По коридору стремительно шли две женщины, приближаясь к палате, в котроой лежал сеньор Франческо Салинас, муж Мануэлы… Марина и Антонио медленно встали. Увидев лицо брата, Марина закрыла рот кулаком и тихо застонала. - Братик, - в следующую секунду она бросилась к носилкам. Шум шагов все нарастал, и через мгновение к палате подошли две женщины. Первая, пожилая женщина в темном костюме и с неизменным тюрбаном на голове, подошла к Габриеле, а вторая, молодая девушка в белой майке и черной комбинезоне, поддерживающем уже намечающийся живот, с длинными серебристыми волосами и испуганными глазами, остановилась как вкопанная, с ужасом и отчаянием глядя на лицо того, кто был ее жизнью, кто был ее любовью, ее болью и ее счастьем – на того, ради кого, и ради ребенка которого она готова была свернуть горы, доказать то, что всегда почти трудно доказать – правду; на того, кто и сам не подозревал, во что его впутали… - Франческо! – громко закричала Мануэла, глядя, как санитары медленно везут носилки в неизвестном направлении, - Франческо? Он жив? Франческо!!! - Он умирает, тетя, - зарыдала Марина на плече Габриелы, - тетя, мой брат умирает!!!! Медленно повернулась голова, взгляд остановился на Марине, на Габриеле, на Антонио… Осознание чего-то ужасного потоком ворвалось в мозг, все внутри сжалось, словно пружина, а в голове, словно карусель, которую нельзя остановить, завертелась одна мысль: “Это неправда, это неправда, это неправда, неправда, неправда”…. - Это неправда!!! – взгляд переметнулся на носилки, на бледное лицо мужа, на его руки, которые сложили на груди, словно он уже умер. – Нет!!! – ноги сами понесли ее к этим носилкам, а руки вцепились в простыню, словно не желая, чтобы эти носилки увозили от нее, словно боясь потерять ту единственную нить, что связывала ее с мужем. Отчаянный крик Мануэлы заглушил даже рыдания Марины, которая удивленно подняла голову и, забыв о своих переживаниях, с удивлением уставилась на девушку, судорожно вцепившуюся в поручни носилки. Один из санитаров покачал головой, словно прося прощения у этой девушки за то, что увозит носилки… Марина перестала плакать; она молча смотрела на Мануэлу, лишь изредка всхлипывая… Метавшаяся по коридору девушка не могла понять только одного: за что? За что именно сейчас, когда она так близка к правде, когда она вот-вот готова ее открыть?.. Ведь иначе ей будет не нужна эта правда, она никому не будет нужна, если он оставит ее… - Нет, нет, нет! – надрывным голосом кричала Мануэла, словно надеясь, что именно в эту минуту произойдет чудо и Франческо откроет глаза. Габриела быстро подошла к девушке, но Мануэла, в которой вдруг проснулась какая-то сила, вырывалась из рук тети Франческо, пытаясь прорваться вслед за неизбежно уезжающими в сторону отделения интенсивной терапии носилками. – Франческо, это неправда! Ты не должен умирать! Этого не может быть! НЕТ! 186 серия Доктор сообщает инспектору, что Франческо был отравлен, а после этого инспектор заходит в палату к уже поправляющемуся Франческо и сообщает эту новость. Франческо не может поверить. Инспектор ( кстати я еще даже не слышала, как его имя в новом варианте) спрашивает Франческо о том кто живет в его доме. Фрначеско называет Марину, тетю, прислугу, но почему то совершенно забывает назвать Анаис. У Пинтоса с Селестой любовь в самом разгаре. Она приносит ему в постель завтрак и заводит разговор о том, что неплохо было бы и завести ребенка, но Пинтосу эта идея не нравится. Постепенно разговор переходит к беременности Мануэлы. Селеста рассказывает ему, что Франческо не признает ребенка Ману, т.к. он бесплоден. Пинтос от этого сообщения как будто бы просыпается. Он говорит, что это настоящий клад, а Селеста показала, где от зарыт. Он убегает ничего даже не объяснив своей официанточке. Из офиса Пинтос звонит Марселе и говорит, что ему нужно встретится с Мануэлой. МАну приходит в офис Пинтоса. ОН говорит, что у него есть информация касающаяся бесплодия Франческо. После недолгих разговоров Мануэла выписывает чек. Доктор Вилла полностью погружен в свои проблеммы. Груз обмана тяжело висит на его шее. И о Луизе. Луиза собирается уехать в город. Даже уже собрала чемодан, который спрятала под кроватью. Карлотта находит его и устраивает Луизе очередную серию "мне плохо и я умираю" ( до чего же отвратительная она женщина). Луиза знает, что эта болезнь придумана для того, что бы она никуда не сбежала, но из уважения в матери ей приходится остаться. ОНа говорит,что уедет сразу, как только ей , матери, станет лучше. Карлртта рассуждает, как изменился мир, и какие люди стали бестыжие и какой будет позор, если Луиза забеременеет и тогда им придется бежать отсюда и т.д. в том же духе. Масла в огонь подливает еще зашедшая на кухню Аделаида и просит накрывать стол на двоих, т.к. Рафаэл будет обедать с ней. Карлотта говорит, что считала Рафаела почти святым " как он был влюблен в сеньору Марселу, а теперь..." Луиза объясняет ей, что Рафаэл стал встречатся с Аделаидой после того как с. Марсела решила остаться с Артуром Вилсоном. Карлотта в ужасе от этого мира и говорит, что хочет смерти, т.к. ей нет здесь места. Вот вроде и все. 189 серия А сегодня была свадьба Лоренцо и Луизы! Ее устроила Мариана.Вообще,девочка очень сильная.После того,что она увидела,держится замечательно!Луиза была в свадебном платье Мануэлы.Серия как-бы разделена на две части-в деревне все счастливы,а в городе наоборот.Виллар молодец!Предупредил Мануэлу,что Исабель жива.Ману решила развестись с Фернандо ,только я не поняла почему,если все скоро раскроется?Столько всего пережить и сдаться?!Антонио вдруг решил показать характер,но до конца его не хватило,поэтому теперь так беспомощен.